Часть I. Лондонский оболтус

"Майкл Кейн относится к актерам, о которых сложилось мнение, что им все дается легко. Потому что трудно найти человека, который бы выглядел более натуральным, более естественным на экране, чем он. Какую бы роль он ни играл. Тем не менее, мало кто из киноактеров прибавил столько ремесла к своему естественному таланту, сколько Майкл Кейн.

Томас Доерти, киновед

Морис Джозеф Майклуайт, известный ныне как Майкл Кейн, родился 14 марта 1933 года в одном из самых бедных районов Лондона, примыкавшем к грузовому порту. Его мать была уборщицей лондонского рынка "Биллингейт", отец - грузчиком того же рынка, а на момент рождения Мориса - безработным. В их доме, построенном для одной семьи, жило четыре семьи. Семейство Майклуайт (отец с матерью и двое сыновей) занимали две комнаты. Электричества не было, туалет - один на 12 человек. Но в Англии была своя специфика бедности. Майкл Кейн вырос в районе, где жили только те, кто работал на грязной работе и говорил простонародным языком кокни. Он вырос в месте, из которого актеры не выходят.

Биограф Кейна Элани Галогар пишет:

"В представлении мира кокни - веселый бедняк, доморощенный философ, вроде грузчика Дулитла из "Пигмалиона", который не выпускает из рук стаканчика бренди и называет собеседника гавнер - начальник. На самом деле, во времена детства и юности Кейна это место больше походило на негритянское гетто. Правда люди там, как и грузчик Дулитл, что называется, знали свое место. Только не Морис Майклуайт. Он никогда не знал своего места. И он с детства, с первых увиденных им фильмов Эрела Флина, мечтал стать актером".

Когда мальчику исполнилось шесть лет, в Европе разразилась Вторая мировая война, и страну начали бомбить.

"Решив эвакуировать детей из городов, правительство поручило взять заботу о них бесчестным людям, решившим нажиться на чужом горе, - вспоминает актер. - Я вместе с другим малышом, четырехлетним Кларенсом, попал к одной женщине, которая часто уходила, оставляя нас одних. Она запирала нас в крохотном стенном шкафу под лестницей. Мы не могли выйти - сидели там в темноте и духоте. Именно с тех пор я страдаю клаустрофобией. Но мне еще повезло. Эта женщина не искалечила меня. А Кларенсу эта мерзавка в порыве педагогического пыла сломала ногу".

После появления на свет Мориса его родители еще рассчитывали разбогатеть и выбраться из трущоб. Но через несколько лет от этих иллюзий не осталось и следа: теперь Майклуайты мечтали хотя бы прокормить свое потомство - Мориса и его младшего брата Стэнли. Морис - как старший сын - должен был им в этом помогать - устроиться на работу. Обычно, дети уже в 14 лет бросали школу и начинали зарабатывать деньги. Морису повезло чуть болше - ему было позволено учиться до 16-ти лет и получить довольно сносное среднее образование, но все же, школу он так и не закончил.

Когда Морису было 14 лет состоялось его знакомство с театром. Это произошло совершенно случайно. Морису очень нравилась девочка по имени Эми. Она занималась в театральном кружке, а Морис играл в юношеской баскетбольной команде (он всегда был очень высоким). Однажды Морис спрятался за дверью студии, через маленькое окошко наблюдая за занятиями театрального кружка, в котором были одни девчонки. Он не знал, что дверь вращается. Одно неловкое движение, и... он буквально влетел в комнату. Дама, ведущая занятия, посмотрев на распростертого на полу Мориса с энтузиазмом сказала: "Очень хорошо! Нам как раз нужны мальчики". Морис хотел уже сказать, что он играет в баскетбольной команде, но тут увидел Эми и подумал, что возможно, если он тут останется и будет участвовать в какой-нибудь романтической пьесе, то сможет ее поцеловать.

Родителям казалось, что в голове у парня гуляет ветер, но они были не правы: за внешней бесшабашностью их сын скрывал мечту, больше похожую на стратегический план - ему хотелось славы, денег, хотелось вырваться из убогого мирка своего детства. Но Морис понимал, что для этого нужна перспективная профессия, в которой талант и невероятная энергичность затмили бы происхождение и пробелы в образовании. Правда, найти такую работу не получалось. Напрасно парень менял место за местом, нанимался то грузчиком, то уборщиком, то официантом в баре, то - помощником повара. Ему не сиделось на месте, он менял одну профессию на другую, с легкостью приобретал навыки - и охладевал к ремеслу.

Морис попытался было сделать карьеру в армии, прослужив несколько лет сначала в Западном Берлине, а потом в Корее. Ад кровопролитной войны в Корее начала пятидесятых годов, на которую он попал 18-летним юношей, привел к выводу, что растрата сил и талантов на военную службу - дело крайне малоперспективное и неблагодарное и заставил задуматься о перемене поприща. Возвращаться домой не хотелось, и Морис вновь стал вести кочевой образ жизни: перебивался случайными заработками, с готовностью увлекался новым, но разочаровывался, как только понимал, что в этом деле карьеры не сделаешь.

Часть II. Большие надежды

К двадцати двум годам судьба сжалилась над ним: случайный приятель устроил симпатичного парнишку помощником буфетчика в театр. В свободное время Морис наблюдал за актерами и вскоре пришел к обнадеживающему выводу: в их работе - при наличии хоть каких-то способностей и минимального образования - нет ничего сложного, зато при случае можно прославиться, попасть в кино и на ТВ, стать богатым.

Перспективы казались блестящими, юноша взялся за дело с удвоенной энергией: за несколько месяцев он окончил вечерние актерские курсы, для самообразования прочел три пьесы Шекспира и перевод книги русского кинорежиссера Пудовкина в качестве пособия по актерскому мастерству. Актерского опыта ему пришлось набираться в провинциальном театре, в Суффолке, куда он был принят под звучным именем Майкл Скотт. Фамилию Майкл вскоре сменил на еще более звучную "Кейн", позаимствованную из фильма 1954 года "The Caine Mutiny (Мятеж Кейна)".

Увы, действительность оказалась куда менее чарующей, чем он воображал. Для того, чтобы пробиться в театре, энергии и таланта было мало: в цене был аристократизм, классическое образование и хорошие манеры - словом, все то, чего у актера не было и в помине. Но на первых порах Майклу повезло: его взяла под покровительство прима театра Патрисия Хайнс, которой показалось забавным лично заняться его образованием. Шефство Хайнс над Кейном в 1955 году закончились браком, правда, недолгим - роль "пажа при королеве", которую отвела ему жена, честолюбивого юношу совсем не устраивала - но подарившем Кейну дочь Доминик. Три года совместной жизни и работы с Патрицией многое дали Майклу и как актеру - Хайнс не жалела времени и сил, чтобы подтянуть мужа до своего уровня.

Другим подарком судьбы стала для него дружба: снимаясь во второплановой роли в сериале "Диксон с зеленой пристани", шедшем на Би-Би-Си, Майкл познакомился с таким же честолюбивым парнем "из низов" - Шоном Коннери. Конечно, у Коннери шансов преуспеть было больше, чем у Кейна: обладатель великолепной фигуры и третьего места в конкурсе "Мистер Великобритания", Шон имел на своем счету несколько крупных ролей в кино, в том числе и в Голливуде, и котировался куда выше, чем нескладный и простоватый Майкл, игравший в лучшем случае в сериалах. Как и подобает хорошему другу, подыскивая работу для себя, Коннери попутно присматривал что-нибудь и для приятеля: то и дело, как бы невзначай, он представлял Майкла нужным людям - режиссерам, агентам, продюсерам.

Приглашение играть в кино пришло довольно внезапно - дебют Кейна на большом экране состоялся в 1956 году в фильме "A Hill in Korea (Гора в Корее)" в роли солдата. На лондонской сцене он появился в 1959 в спектакле "Длинный, короткий и высокий" также в роли чудаковатого солдата-кокни (до него эту роль играл Питер О'Тул). Но первой значительной ролью Майкла Кейна в кино была, как ни странно, роль аристократа. Он сыграл лейтенанта в фильме 1964 года "Zulu (Зулусы)". Он сыграл эту роль с бесконечным обаянием и показал всем режиссерам и продюсерам, что на каком бы кокни он ни говорил в жизни, он может сыграть все, в том числе, и аристократический характер на аристократическом английском. Эта роль очень помогла Кейну на пути к его нынешнему статусу.

Часть III. "Я - киноактер"

Тем не менее в начале 60-х Кейн, здраво оценивая достигнутое за семь лет, всерьез подумывал о том, чтобы найти себе работу поприличнее. Шон Коннери, уже ставший для всего мира Джеймсом Бондом, уговаривал друга повременить с решением: еще чуть-чуть, и он сможет продвинуть Майкла в один из фильмов со своим участием. Кейн мало на это рассчитывал, но все получилось даже лучше, чем он мог ожидать.

Вдохновленный популярностью Бонда, один из продюсеров фильма Гарри Зальцман решил создать альтернативную бондиану "для бедных" - шпионскую серию, где действовал бы не ироничный герой-любовник, а кокни из низших слоев общества, делающий подчас грязную, но нужную работу. Кандидатов на роль главного героя - Гарри Палмера - пока не было, и Зальцман подумывал устроить конкурс. Но, услышав о проекте, Коннери убедил его посмотреть своего друга, "способного сыграть кокни, как никто другой". Продюсер согласился больше из вежливости, но, увидев несколько импровизаций Кейна, изменил свое мнение и решил заключить с ним контракт. Ставя свою подпись на бумаге, Майкл онемел от счастья: по контракту за несколько фильмов о Палмере он получал пятьдесят тысяч фунтов!

"Зальцман сказал мне, что сделает из меня "звезду" международного уровня, но я этих слов уже не слышал - у меня перед глазами плыли цифры..."

Продюсеру надо было отдать должное: свое слово он сдержал. "The Ipcress File (Икспресс файл)" стал сенсацией в 1965 году - не такой громкой, как Бондиана, но все-таки ощутимой. А уже следующий фильм с Кейном - "Alfie (Альфи)" 1966 года - обеспечил актеру признание критики на самом высоком уровне и даже номинацию на Оскар. Герой фильма Альфи Элкинс, задумавшийся, в конце концов, над смыслом своей бессмысленной жизни, создал Майклу Кейну репутацию одновременно и популярного актера и хорошего, что случается не часто. Одни увидели в нем златокудрого чаровника с девичьими ресницами и неотразимой улыбкой, другие - актера полифониста, искусно игравшего напускную искренность, прикрывающую мужское коварство, которое, в свою очередь, лишь прикрывает наивность и потерянность юнца. Майкл был безумно благодарен американцам: в то время, как британская критика не хотела даже замечать "выскочку Кейна", американцы писали о нем не просто благожелательно, а часто с восторгом.

Существует такое особое актерское качество - внутренний аристократизм, внутреннее благородство. Оно очень часто присуще актерам совсем не аристократического происхождения. Майкл Кейн в особой степени обладает этим удивительным внутренним благородством и аристократизмом. Играл он самые разные роли, много и как бы даже не разборчиво. Но каждый раз успех к нему приходил, когда он играл роли для себя неожиданные для такого простого рабочего, английского паренька.

В середине 60-х Майкл Кейн в комедии "The Wrong Box (Ящик Пандоры)" играл романтического влюбленного, в комедии 69-го года "The Italian Job (Ограбление по-итальянски)" - обаятельного жулика-кокни Чарли Крокера, в 1972 году Кейн сыграл в паре с Лоуренсом Оливье сразу две роли в одном фильме "Sleuth (Сыщик)" - молодого авантюриста и пожилого полицейского. За этот фильм он был номинирован на Оскар, но и на этот раз не получил награду.

В 1975 году было две абсолютно непохожих роли: тонкого, интеллигентного мужа взбалмошной Гленды Джексон в интригующем фильме "The Romantic Englishwoman (Романтичная англичанка)", и веселого, бесстрашного авантюриста Пича Карнехана в великолепном актерском дуэте с Шоном Коннери в экранизации рассказа Киплинга "The Man Who Would Be King (Человек, который хотел быть королем)", поставленной американским режиссером Джоном Хьюстоном. Роль в фильме Хьюстона, образцовой экранизации такого непростого для кинематографа автора, как Редьярд Киплинг, считается одной из лучших у актера.

В 1977 году Кейн, в роскошном ансамбле мировых кинозвезд, сыграл крошечную эпизодическую роль генерал-лейтенанта Лэнглоу в замечательной военной эпопее Ричарда Атенборо "A Bridge Too Far (Слишком далекий мост)". В 1983 году он сыграл роль профессора, правда, алкоголика в фильме "Educating Rita (Воспитание Риты)", снова был номинирован на Оскара, и опять - не судьба.

Вообще же, в 70-х годах актер уже брал все, что ему предлагали. В Америке многие думали, что Майкл Кейн просто "пошел по рукам" и кончился как большой актер. Но нет, время от времени, он вдруг появлялся с такой работой, что все замирали от восторга. И все снова начинали говорить: "Нет, нет, он знает, что он делает".

В свое время, в киноэпопее "A Bridge Too Far (Слишком далекий мост)" о трагически-неудачной военной операции союзников в 1944 году, где согласились играть многие знаменитые американцы, отказался участвовать Стив Маккуин. Почему? Он сказал, что берет только роли, дающие ему статус звезды. А работа в ансамбле его не интересует. Майкл Кейн исповедует прямо противоположные взгляды:

"Вы знаете, это мое определение разницы между кинозвездой и киноактером. Кинозвезда, получив сценарий, думает, как я могу изменить этот сценарий под себя. А киноактер думает, как я могу изменить себя под киносценарий."

Такие слова может о себе сказать большинство английских, и вообще, европейских актеров. Этим они сильно отличаются от американских. Почти каждый американец, начинающий путь актера, надеется стать звездой. И каждый шаг своей карьеры они делают именно ради приближения этой заветной цели. У англичан совершенно другая традиция. Цель и мечта начинающего английского актера - стать актером замечательным. В силу этой традиции великие английские актеры Лоурен Оливье, Джон Гилгуд, Алек Гинес, Ральф Ричардсон играли сотни мелких, второстепенных и третьестепенных ролей просто потому, что в данный момент их предлагали. Это была актерская работа, и актеры ее выполняли. И Майкл Кейн абсолютно вписывается в эту традицию. Американский актер в статусе звезды или потенциальной звезды редко делает что-нибудь подобное. Он скажет: "Нет. Я не буду играть третьестепенную маленькую роль. Потому что это испортит мой имидж".

Часть IV. "У меня нет других планов на сегодняшний вечер..."

Примечательным фактом является то, что даже в плохих фильмах Майкл Кейн делает из своих ролей шедевры. Одна из главных черт Кейна - бесспорность его таланта. Его невозможно не любить. Он выпустил фильм "Майкл Кейн об актерской игре" - чрезвычайно поучительная работа, показывающая, какое это тонкое искусство - играть естественность. Эта лента приоткрывает секрет актера, который может сыграв эпизодическую роль, оставить большее впечатление, чем весь остальной фильм.

В своей автобиографии "What's It All About?" Майкл Кейн с удовольствием вспоминает свои маленькие роли. Он пишет шутливо о роли в фильме "A Bridge Too Far (Слишком далекий мост)":

"Я там с наслаждением играл без слов. Просто стоял во главе танковой колонны, невозмутимый и бесстрашный. Типичный я".

Тем не менее, у героя Кейна в этом фильме есть одна реплика, которую они очаровательно обыграли с другим гигантом английского кино Эдвардом Фоксом. Герой Фокса, старший по званию, отправляет героя Кейна, по заданию командования, на практически безнадежную операцию. "Удачи, Джо!", - кричит он на прощание Кейну. Потом, посмеиваясь, спрашивает: "А вы уверены, что справитесь?". И Кейн невозмутимо отвечает: "Во всяком случае, у меня нет других планов на сегодняшний вечер".

В 1971 году жизнь Майкла Кейна начала буксовать. У него все уже было. Короткий неудачный брак, успех, деньги, слава, поклонницы. В свободные дни он крутился все по тем же злачным местам Лондона, пока вдруг не заметил, что выпивает в день по 2 бутылки водки. Однажды он уговорил своего друга Пола Челлена провести тихий вечер у телевизора. И в перерывах боксерского матча, который они смотрели, он увидел рекламу кофе Maxwell House. Представляли рекламу экзотические бразильские девушки. И среди них была одна, которая танцевала с корзиной кофейных зерен.

В автобиографии Кейн пишет:

Потом ее лицо показали крупным планом. И вдруг со мной случилось нечто небывалое: сердце начало стучать, ладони вспотели. Никогда в жизни женская красота не производила на меня такого впечатления. "Что с тобой происходит?" - спросил Пол. "Я хочу с ней познакомиться". "Она в Бразилии", - сказал Пол, крутя пальцем у виска. "Я поеду в Бразилию завтра. Поедешь со мной?". "Ага, - сказал Пол, - но с одним условием. Каждые полчаса я буду тебе повторять, что ты псих ненормальный". Лондонские офисы Максвел Хауса открывались в 10 утра. И чтобы как-то пережить остаток вечера, я потащил Пола в наш любимый бар, где Пол каждому рассказал всю историю. И вдруг один из приятелей спросил: "Которая девушка ему понравилась?" "С корзиной". Приятель захохотал. "Она живет на Фоулер-стрит в двух милях отсюда. Снимает квартиру вместе с одной моей знакомой. Ее зовут Шакира Бакш. Кажется, она индианка". Оказалось, что наш приятель был оператором на съемках этой рекламы. Я, ужасно волнуясь, попросил его нас познакомить.

Через месяц разделы сплетен в таблоидах уже намекали на серьезный роман Майкла Кейна, а 9 января 1973 года они с Шакирой поженились.

"Если ты работаешь в таком бизнесе, где тебя окружают очень красивые женщины, и ты при этом собираешься жениться, твоя жена должна быть еще красивее их, - говорит Майкл Кейн. - Шакира именно такая женщина. При этом она красива не только внешне. Сам я не очень красив, да к тому же у меня непростой характер. Я чересчур упрямый, чтобы со мной легко жилось, но она любит меня настолько, что терпит это. Мы очень счастливы вместе, потому что мы переплелись друг с другом. Мы знаем, что думает каждый из нас. Мы легко впускаем других людей в нашу жизнь, но остаемся честными партнерами. Нам будет очень трудно развестись, потому что нас придется распутывать, и мы погибнем по отдельности".

Этот счастливый брак длится и по сей день и подарил актеру дочь Наташу.

Часть V. "Я играл много всякой дряни"

Летом 1978 года Майкл Кейн был ужасно раздражен. Английская пресса издевалась над ним за бездарный фильм "The Swarm (Рой)", о пчелах-убийцах, в котором он согласился играть. Кейн отшучивался: "Это пчелы виноваты. Я всегда знал, что они не умеют играть".

Тем не менее, критика жалила его постоянно за то, что он играет в барахле. К тому же английские налоги отбирали 60 процентов его миллионных гонораров. Такое положение дел его никак не устраивало, и он тщетно пытался бороться c системой, критикуя ее на страницах газет. Кейн начал подумывать о переезде в Голливуд. Последней соломинкой стал довольно неожиданный эпизод, описанный им в автобиографии.

"Я вызвал электрика починить проводку. Он вышел через 5 минут. "Уже все?", - спросил я в изумлении. "Нет, - сказал он, - я просто не могу у вас работать. Вы живете в недопустимой роскоши. Я коммунист и считаю такую роскошь аморальной". В тот вечер я сказал жене: "Все. Едем в Америку".

Майкл Кейн известен тем, что всегда относился к актерской деятельности просто как к одному из видов честного заработка. Он соглашался играть роли по самым разнообразным и часто не очень творческим причинам. Хорошие деньги, хорошая компания друзей-участников фильма, интересное место съемок. И американцам это нравится. Американский зритель за версту чует в актере претенциозность. Жажда равенства у американцев в крови - "мы больше любим тех, кто ведет себя, как ординарный человек, который просто выполняет свою работу, как все мы". Впрочем, была у творческой плодовитости и оборотная сторона - одно время мелькавшего в фильмах-однодневках актера опасались приглашать в крупные кинопроекты.

Не мешала ли популярности Майкла Кейна в Америке его, так сказать, английскость? Ничуть. Да, Майкл Кейн специфически британский актер. Но его особенность была в том, что при всей своей английскости он замечательно вписывался в американский антураж. Он не был ни слишком эксцентричным, ни слишком европейцем, ни лишком иностранцем. Американцы легко узнавали в нем себя. Майкл Кейн был просто чуть экзотичнее, чуть невозмутимее американских актеров, чуть интереснее. Он был, как говориться, не такой как другие. Именно это его качество сделало его таким популярным в Америке. То есть, прежде всего, его сделал популярным его актерский талант, но английскость была "дополнительным бонусом".

Майкл Кейн с семьей провел в Америке 8 лет. Он жил среди людей равных себе по богатству и славе, и коммунисты его не беспокоили. Тем не менее, в 1986 году он вернулся в Англию. Из его автобиографии причины возвращения не совсем ясны. То ли это была ностальгия, то ли желание жить рядом со стареющей матерью, то ли тот факт, что Маргарет Тэтчер понизила налоги с 60 процентов до 50-ти. То ли за это время повысился его статус в глазах английских критиков. Об этом последнем можно догадаться по шутливой речи, произнесенной Майклом Кейном на церемонии вручения ему премии Золотой Глобус, за роль провинциального импресарио в английском фильме 1998 года "Little Voice (Голосок)":

"Когда я играю, мне каждый раз страшно, что я провалюсь и вылечу из этого бизнеса. И поэтому я всегда брал любую роль и любой сценарий. А вдруг больше не предложат? Так что я играл много всякой дряни. Заработал кучу денег. И теперь могу позволить себе быть артистом. И ждать."

16 ноября 2000 года Майкл Кейн был посвящен в рыцари королевой Елизаветой II. Но рыцарское звание было присуждено ему под его настоящим именем, и он стал Сэром Морисом Майклуайтом.

В статье кинокритика журнала Time Чарльза Корлиса, посвященной последним работам актера, автор пишет:

"В середине 90-х годов Майкл Кейн исчез года на два. Многие думали, что он ушел на покой. Но он был еще совершенно не готов к покою. В 1996 году ему позвонил Джек Николсон и пригласил сняться с ним в темной гангстерской драме "Blood And Wine (Кровь и вино)", в которой Кейн создал очередной актерский шедевр. Потом был "Little Voice (Голосок)" за который он получил Золотой Глобус, потом - "The Cider House Rules (Правила виноделов)", и, наконец, "The Quiet American (Тихий американец)". Начался золотой век Майкла Кейна."

Часть VI. Такая профессия

Роль доктора Уилбера Ларча в фильме Лассе Холлстрома "The Cider House Rules (Правила виноделов)" (1999) стоит в карьере Майкла Кейна особняком.

"Для меня эта роль - лучшая работа за всю мою карьеру. Я так чувствую по тому ощущению гармонии, которое она мне дала."

Образ доктора Ларча поразителен тем, что в отличии, скажем, от "Тихого американца", Кейн играет там абсолютно хорошего человека, не сделав его при этом ни сладким, ни скучным, ни сентиментальным, ни шаблонным. Он играет его так, что от любви к нему болит сердце. И каждый зритель повторяет про себя его прощание на ночь в спальне мальчиков в сиротском доме в глуши штата Мейн: "Спокойной ночи, принцы Мейна, короли Новой Англии".

"В игре Майкла Кейна, - пишет кинокритик Полин Кейл, - вы не замечаете никаких следов актерской техники. Он не дает ничему встать между вами и его героем. Вы не наблюдаете за игрой. Вы просто ей сопереживаете".

Роль доктора Ларча стала триумфом в карьере Майкла Кейна - за нее он получил своего второго Оскара. А публичное вручение этой премии стало для него первым в жизни - ведь в прошлый раз он даже не был на церемонии. В тот вечер, когда ему впервые присудили премию Американской Киноакадемии за роль второго плана в фильме Вуди Аллена "Hannah and Her Sisters (Ханна и ее сестры)" 1986 года, Кейн находился на одном из островов Карибского моря, где снимался в ленте "Jaws 4: The Revenge (Челюсти 4: Возмездие)".

"Я поехал туда, как мне казалось на пару дней, но выбраться с острова оказалось невозможно. Премии в том году вручали в понедельник, а я смог приехать в Лос-Анжелес только во вторник. До этого не было ни одного самолета. Там вообще ничего не было. Я даже не слышал, как объявили мое имя. У нас был единственный телевизор с разболтанной антенной. Я пытался подстроить ее и как раз в тот момент, когда объявили "Оскар присуждается..." - раздались треск и шипение. Я не слышал имени победителя. Правда, через несколько секунд позвонила жена. Было ужасно плохо слышно, но раз она звонила, значит премию присудили мне."

В 2000 году Кейн не стал рисковать. В середине марта в Лондоне он закончил сниматься в драме "Shiner (Билли-Фингал)" (2000) и прилетел в Лос-Анжелес за десять дней до церемонии, а после нее охотно принимал поздравления коллег и журналистов - особенно своих соотечественников. Он вспоминает, что на ежегодной вечеринке, которую устраивает Британская Академия Кино и Телевидения к нему по очереди подошли три почтенных мэтра английского кино - Гай Грин, Рональд Ним и Кен Аннакин. Ответ на их поздравления был типично кейновским:

"Черт возьми, все справшивают, что случилось с британской кинопромышленностью, а она, оказывается перебралась в Калифорнию!"

Не ирония ли судьбы - в Голливуде сегодня все считают, что Майкл Кейн является олицетворением английского аристократизма, а для своих соотечественников он был, есть и навсегда останется выходцем из низов, "этим выскочкой-кокни". Кстати, сам актер в повседневной жизни частенько допускает в своей речи реплики в стиле "кокни", дабы подчеркнуть: сыгранная в последние тридцать лет знаменитая галерея вип-персонажей никогда не заставит его стесняться собственного происхождения.

Более того, играя респектабельных особ, Кейн любит подчеркнуть несоответствие внешнего и внутреннего, импозантной формы неблагопристойному содержанию. Яркий пример тому остроумная комедия "Without A Clue (Без единой улики)" 1988 года. Своеобразной вариацией тех же мотивов можно считать и бесчисленных кейновских "мошенников", для которых лжеаристократизм - рабочий инструмент, циничная "наживка" для легковерных. Но, конечно же, Майкл Кейн может быть и безупречным, без всякого "двойного дна" джентльменом. Таков, например, его финансист Эллиот из упомя- нутого выше "Hannah And Her Sisters (Ханна и ее сестры)".

В 2003 году Майкл Кейн вновь был выдвинут на премию Оскар - за главную роль в фильме "The Quiet American (Тихий американец)" (2002). Премию он не получил, но сам факт выдвижения - это очередная дань уважения Американской Киноакадемии актеру, сумевшему, как никто другой, вписаться в американское кино, оставаясь при этом англичанином.

Кроме актерской работы Майкл Кейн обладает множеством других увлечений и талантов - на его счету три книги. Его главное хобби - садоводство, второе хобби - кулинария. Кроме того, он преуспевающий бизнесмен и до недавнего времени был владельцем шести ресторанов - пяти в Лондоне и одного в Майами - и всеми ими он весьма удачно управлял, но по настоянию жены продал все, кроме одного. И, тем не менее, в дальнейших планах Майкла Кейна по прежнему работа в кино.

В своей автобиографии, в самом ее конце, Майкл Кейн пишет:

"Так ради чего все это делалось? В моем случае, движущими силами были амбиция, отчаяние, целеустремленность. Все мощные силы, которые движут бедняком, рвущимся наверх. Я долго не понимал, что то, что я принимал за путь к цели, и была сама цель. Я долго не понимал, что мне платят за то, что я все равно делал бы совершенно бесплатно. Мы, актеры, все немножко похожи: успех портит нас, а отсутствие успеха рождает в душе горечь. Мы одинаково легко поддаемся соблазну высокомерия и греху уныния. И мы все немножко безумны. Такая профессия."