Майер Ротшильд, один из самых богатых лю­дей за всю историю бизнеса, родился в ни­щей семье и вырос в гетто. Отец настаивал, чтобы Майер стал раввином, и поначалу послушный сын не противился воле родителя. И тем не менее, он все же пошел своей дорогой и предпочел торговлю службе в синагоге. Ротшильд поступил на обучение в ганноверский банк Оппенгейма и учился там до той поры, пока в двадцать лет не лишился обоих родите­лей. В 1755 году Ротшильд был вынужден оставить учебу, и заняться тем, что сейчас называется веским словом «бизнес».

Первым бизнесом Ротшильда стала торговля анти­квариатом. Солидным бизнесом назвать это дело нель­зя было даже с большой натяжкой: доход оно прино­сило весьма скромный. Товары для своей антикварной лавки Ротшильд, не имевший финансов на развитие дела, в прямом смысле собирал на свалках. И надо ска­зать, что ему удавалось находить действительно цен­ные вещи: медали, монеты, эмблемы, части рыцарских доспехов. Таким образом Ротшильд со временем собрал ценную коллекцию древних редкостей.

Найденные на свалке сокровища выставлялись в антикварной лавке, которая располагалась в кабачке «Под зеленым абажу­ром». Прошло совсем немного времени, и именно в этом месте стал работать первый банк Ротшильда. Возмож­но, это событие случилось бы гораздо позже, если бы не счастливое совпадение. Суверенный принц Вильгельм слыл большим любителем антиквариата, и, прознав о его страсти, Ротшильд сделал достойный принца пода­рок — собранную им коллекцию. Правда, не целиком, и получив за нее более чем скромное вознаграждение — менее сорока гульденов.

Спустя несколько лет Ротшильд, терпеливо ждав­ший подходящего случая, попросил у принца доз­воления стать придворным фактором, то есть, по­ставщиком королевского двора. Из сохранившегося письма Ротшильда, адресованного принцу, видны его способности дипломата, психолога, бизнесмена и менеджера — хотя самого этого слова в те време­на не существовало: «Я имел особую милость делать Вашей Княжеской Светлости различные поставки, которые доставляли Вашей Светлости большое удо­вольствие.

Я приложу все свои силы и возможности, чтобы и дальше всегда быть готовым оказывать Ва­шей Княжеской Светлости различные услуги. Осо­бенно сильным поощрением было бы для меня, если Ваша Княжеская Светлость благоволили бы пожало­вать мне чин придворного фактора Вашей Светлости. Вашу Княжескую Светлость прошу с большей уве­ренностью еще и потому, что я никоим образом не хочу утруждать Вас. Благодаря чину и имея в виду мое торговое дело, а также и другие обстоятельст­ва, я смог бы составить здесь, в городе Франкфурте, свое счастье».

Благодарный принц незамедлительно удовлетво­рил просьбу. Пожалованный титул позволил Рот­шильду еще более активно заниматься финансовой деятельностью, и со временем расширить полномо­чия: он стал личным банкиром принца. Королевский отпрыск был доволен: Ротшильд блестяще вел его дела по всей Европе, и доходы принца росли стабиль­но. Это знакомство было для Ротшильда решающим: когда принц стал Вильгельмом IX, ландграфом, а затем и гессенским курфюрстом Вильгельмом I, со­стояние Ротшильда оценивалось в десятки миллио­нов талеров. С ростом статуса Вильгельма, состоя­ние Ротшильда росло в геометрической прогрессии и достигло, на современный счет, 180 миллионов ма­рок. Это состояние было положено в основу дома Рот­шильдов.

Своим головокружительным взлетом от бедного торговца и менялы до банкира и мультимиллионе­ра Ротшильд обязан еще одному знакомству. Вторым важным человеком в его судьбе и карьере был министр финансов Карл Фридрих Будерус. Этот человек управ­лял имуществом курфюрста, был президентом нало­говой палаты в Ганау и тайным советником, которо­му было присвоено дворянство, после чего он стал но­сить имя Будерус фон Карлсгаузен. Карлсгаузен был первым, кто увидел все признаки финансового гения в тогда еще никому не известном Ротшильде.

Именно благодаря протекции Карлсгаузена Ротшильд имел протекцию во дворе: вот и ответ на логичный вопрос, каким образом мелкому лавочнику удалось предстать пред светлыми очами принца. Позже, когда Карлсгау­зен являлся главным сборщиком податей при земель­ной казне Генау, Ротшильд был его представителем во Франкфурте, а потом, когда все тот же покрови­тель принял пост советника ландграфа, его находчи­вый протеже бесперебойно получал очень выгодные заказы.

Наконец, помимо связей, Ротшильд обладал тем, без чего не сработает ни одна, даже самая влиятельная, протекция: редкостной деловой хваткой, цепким мышлением бизнесмена, упорством в конкурентной борьбе — всем, что помогло ему в итоге добиться мо­нопольного положения и исключительного, не имев­шего среди придворных факторов аналога, влияния на князя. База, созданная Ротшильдом при дворе, оказалась настолько прочной, что его потомки удер­живали монополию у суверена более века (сыновья Ротшильда, Амшель, Майер и Соломон, стали воен­ными казначеями). Монополия Ротшильда опережа­ла всех существующих тогда конкурентов, в числе которых были и Мозес Бюдинг, и Михель Симон, и Соломон Абрахам, и другие финансисты.

Более того: настал год, когда специальный указ освободил Рот­шильда от уплаты налогов! И это —в те времена, ко­гда дом Ротшильда выпускал займы в 5 миллионов гульденов — сумму, в сто двадцать пять тысяч раз превышавшую его первое вознаграждение от прин­ца. Мудрено ли, что, когда ландграф скрылся от пре­следования Наполеона, в эмиграции его лично и мо­нопольно финансировал Ротшильд — и естественно, при протекции все того же Карлсгаузена, успевше­го стать тайным военным советником и при каждом удобном случае подчеркивавшего преимущества дома Ротшильда перед другими влиятельными домами. Что характерно, самым главным достоинством, на которое обращал внимание ландграфа военный со­ветник, было... исключительное бескорыстие финан­систа, которое не мешало ему зарабатывать на том, на чем всегда делаются самые большие деньги — на войне и военных поставках для армии в период на­полеоновских войн.

Ротшильд был уверен, что добрые дела не останут­ся без воздаяния, и потому ни один человек из нищей толпы, которая следовала за ним по улицам еврейско­го квартала, не оставался без монеты. Так он мог де­лать и по ночам, быстро давая встречному бедняку не­сколько гульденов и так же быстро уходя. Очевидно, воздаяние оказалось более чем солидным: финансовая деятельность династии Ротшильдов продолжается бо­лее двухсот лет.