"В МОЛОДОСТИ ПРИХОДИЛОСЬ ИЗ КОЖИ ВОН ЛЕЗТЬ, ЧТОБЫ БЫТЬ СМЕШНЫМ ДЛЯ ВСЕХ"

— Георгий, в детстве вы, как все советские мальчишки, грезили о космонавтике... Но лишь потому, что мечта стать клоуном казалась более несбыточной. И вот в 1984 году при Одесской филармонии создают ансамбль пантомимы и клоунады, в который вошли вы, Борис Барский, Наталья Бузько и Владимир Комаров. В 1985 году ваш номер "Мана манна..." показали в телепрограмме "Вокруг смеха"... Вы веселите народ уже 25 лет! Не тяжелее ли нынче, когда за плечами такой путь, придумывать шутки да и вообще творить?

— В молодости приходилось из кожи вон лезть, чтоб быть смешным для всех. Ах, Арлекино, Арлекино... А если зритель не смеется? Такое иногда бывало. Должен сказать, что в таких случаях я представлял собой довольно жалкое зрелище. С годами начинаешь понимать, что клоунада не всегда должна вызывать смех, точнее, не только смех. Между трагедией и комедией не существует границы. Хочется делать и то, и другое одновременно. Это похоже на нашу жизнь, в которой все перемешано.

Сегодня, если я снимаю драматический фильм, обязательно привношу что-то смешное и нелепое для усиления драматизма и трагизма. Если снимаю комедию, пытаюсь наполнить конфликты и намерения персонажей максимальным драматизмом.

— И все-таки имя Георгия Делиева больше ассоциируется с юмором...

— Да пожалуйста! Вот вам реальная история из жизни. Однажды во время съемок "Масок на митинге" я в образе пьяного полубомжа решил перепарковать свой автомобиль в тень деревьев, чтоб не накалялся от солнца. Поймав на себе любопытные взгляды стоящих неподалеку на трамвайной остановке зевак, понял: они меня в гриме не узнали. Тем более что съемочная площадка была за пределами их обзора. Я тут же притворился пьяным и чуть ли не на четвереньках дополз до машины, с большим трудом открыл ключом дверь и ввалился в салон. Завел автомобиль и перепарковал его. Это вызвало истерический хохот у моих коллег, стоявших рядом, и недоумение у напуганных прохожих.

Тут — то ли кто-то из "доброжелателей" настучал, то ли случайно? — ко мне подоспели два работника ГАИ. Представились и, в предвкушении хорошего заработка, попросили предъявить документы, выйти из автомобиля и все такое. Я совершенно трезвой походкой вышел, предъявил документы и внятным тоном стал общаться с ними. Когда они поняли, кто я и что произошло, забыли о недополученной прибыли и расхохотались вместе с нами.

Кстати, "Маски на митинге" я снимал в мае 2004 года, а спустя полгода в стране произошла "оранжевая революция", сценарий которой оказался очень похожим на наш фильм, но менее смешным.

— Как рождаются шутки? Существуют ли специальные законы, по которым они строятся?

— Да, правил тут много. Например, если герой наступит на грабли, это вызовет всего лишь ухмылку. Если он второй раз наступит на грабли, это будет очень смешно. Третий — еще смешнее. На четвертый зритель подумает — ну хватит, не смешно уже. На четвертый — это просто глупо. Пятый — ну достал уже. Шестой — ?.. На седьмой раз зритель зайдется истерическим хохотом. А на восьмой от смеха его просто разорвет на части.

Или, например, шутка всегда начинается с простого, привычного, узнаваемого, логичного действия, которое постепенно доводится до полного абсурда. В комедиях нет положительных и отрицательных героев, либо они могут таковыми считаться только условно, потому что все они дураки. Существуют определенные ритмы, когда зритель должен смеяться, а когда отдыхать от смеха... Другое дело, что понимание этих законов редко дает умение смешно шутить. Это все равно что живую бабочку разобрать на запчасти — крылышки, лапки, голову, а потом взять и собрать воедино. Она не сможет ни летать, ни ползать.

— В одном интервью вы рассказывали, как "в воинской части солдат подкачивал шины танку с бортовым номером ХУ1723. Попросили буквы изменить"... Признаться, я не поняла шутки... но друзья объяснили. Бывает, что ваш юмор не понимают?

— (Улыбается). Там приводили уже отредактированный номер Й-1723-ХУ, но это была проходная шутка на втором плане и не более того. Некий бонус для тех, кто обратит внимание.

Оставались наши шутки непонятыми — причем неоднократно! — и во время живых выступлений. Не говоря о том, что первые "Маски-шоу" в 1992 году были очень плохо приняты зрителями, а особенно теле— и кинокритиками. Это были серии "Маски в опере", "На именинах", "На свадьбе", "В Колумбии", "В Японии", "В Германии". После неоднократных повторов к нам постепенно привыкли, а потом их полюбили и зрители, и критики. Даже начали вручать всевозможные красивые статуэтки на фестивалях.

"ДИРЕКТОР ФИЛАРМОНИИ ЗАПРЕЩАЛ РВАТЬ ГАЗЕТУ "ПРАВДА" НА СЦЕНЕ"

— Георгий, так что же все-таки такое юмор? Это способность придумывать шутки или смеяться над ними? Есть ли, к примеру, чувство юмора у меня?

— Я не могу ответить, поскольку не знаю, есть ли оно у меня и в какой степени. Хотя, если принять во внимание, что я дурака валяю, а мне за это еще и деньги платят, можно сделать вывод, что я им не обделен.

— А какие шутки из "Масок" раньше вырезали?

— Например, году в 86-м директор филармонии во главе с худсоветом запретил нам бросать на пол красный халат и топтать его ногами, потому что он одного цвета с нашим знаменем. А еще запрещал рвать газету "Правда" на сцене, да и вообще с любой советской газетой запрещал обходиться непочтительно. Кстати, легендарная уборщица Одесской филармонии баба Маня тоже запрещала нам рвать на сцене газету, потому что мусор остается.

— Вас, насколько мне известно, неоднократно приглашали выступить в конкурирующую программу "Камеди клаб". Как часто осуществляете вылазки на чужую территорию?

— В "Камеди клаб" меня приглашали лишь в качестве гостя. А вот в кино зовут чаще на драматические роли... Кира Муратова в каждом своем новом фильме предлагает мне сыграть то картежника-шутника, то шафера на свадьбе, то настройщика роялей, то юродивого проповедника.

— Кира Муратова известна своим необычным подходом к режиссуре и тем, что приглашает сниматься людей, которых называют чудаковатыми.

— Кире Георгиевне удается в своих работах совмещать профессиональных и непрофессиональных актеров. Что для нее является критерием при отборе, до сих пор не понимаю. Видишь конечный результат и не можешь оторваться от экрана. Ее сцены очень живые, глубокие, обладают неким магнетизмом. Когда мастер прячет свое умение, это и есть высочайший уровень мастерства. Я отношу Муратову к таким мастерам, которые, как дзэн-буддисты, не доводят своего ученика до прямого источника. В последний момент оставляют, потому что человек должен самостоятельно идти и достигать ответа. Если его подведет за ручку учитель, он не поймет и не оценит.

— Не секрет, что Кира Георгиевна достаточно своенравная особа. У вас с ней конфликтные ситуации на съемочной площадке возникали?

— Бывало, она раздражалась на меня. Но нецензурных слов от нее никогда не слышал. Она актеров боготворит. Относится к ним трепетно, с уважением: "Георгий, садитесь". — "Нет, Кира Георгиевна, это ваш стул". — "Да нет тут моего стула. Сидите, отдыхайте. Чаю хотите? Принесите Георгию чаю!". И так со всеми.

Случалось, я чего-то не понимал. Вот, скажем, она говорит: "На репетиции лицо у вас было какое-то (м-м-м), бровью вы сделали так, наморщили лоб... И мне очень понравилось! Вы это повторите сейчас?". — "Кира Георгиевна, так это же было две недели назад!". Начинаю играть лицом: "Вот так?". — "Нет!". — "Так?". — "Да, нет, же! Все, у вас ничего не получается, вы уже так не сделаете. Мотор! Камера! Начали! Отлично! Снято!".— "Получилось?". — "Посмотрим...".

Она не делает много дублей, от силы один-два, но репетиции длятся долго. С ней работает коллектив профессионалов. Муратова подбирает постоянных людей. Конечно, не все ее понимают — некоторые не выдерживают и уходят.

— С ней можно спорить, вообще собственную точку зрения высказывать?

— С режиссером спорить не нужно. Это бессмысленно и неправильно. У режиссера и актера взаимоотношения начальника и подчиненного. Если артист прочитал сценарий, ему подходят условия работы и он подписал договор, значит, себя продал. Но актер имеет право и даже обязан предлагать свое видение. Должен быть диалог, и у меня с Кирой он получается. Я стараюсь обживать текст, находить изюминки.

Кира — человек гибкий, у нее на подготовительном периоде возникает один замысел, потом он может меняться, а на съемке будет новый вариант. Она всегда корректирует и на монтаже выбрасывает очень много хорошего материала, потому что из отснятых пяти часов нужно оставить два.

— Последний фильм Муратовой "Мелодия для шарманки", получивший многочисленные награды, постигла та же участь?

— Я вам расскажу, как все было. Кира Георгиевна — очень внимательный человек: сама позвонила, предложила роль, пригласила на собеседование. Муратова не делает кинопроб, а садится напротив актера, смотрит, слушает чтение сценария, общается. Камера, разумеется, выключена. Накануне, как перед всяким спектаклем, я ощущал легкое волнение, но у меня не было цели выбить роль во что бы то ни стало — этим не страдаю.

На собеседовании Муратова спросила, кого хочу сыграть. Ну, я и выбрал самую большую роль, чтобы на экране меня побольше было. Прочитал, она одобрила. Попили чай, поговорили о жизни. Время оставалось, и режиссер предложила еще почитать текст. Начал подряд все мужские роли читать, а в речь проповедника-бомжа немножко суржика подпустил, начал придуриваться. Кире очень понравилось, и она предложила сыграть эту роль.

По сюжету в начале фильма проповедник цитирует Евангелие в то время, когда беспризорники грабят главных героев — сводных брата с сестрой. С детей снимают одежду, отнимают деньги, издеваются и прогоняют. Потом жестоко избивают проповедника, а он продолжает цитировать Библию.

В этом человеке сочетались характерность и легкий комизм, придающий сцене очень сильный трагизм. Ничего подобного я еще не делал и очень обрадовался... "К сожалению, на эту роль уже есть утвержденная кандидатура", — поспешила меня расстроить Муратова. А через несколько дней она перезвонила: "Нет, знаете, мы тому актеру другую роль дали, а вы, Георгий, все-таки сыграйте проповедника". — "Так я ж без бороды! Будем что-то клеить? Бакенбарды сбрить?". — "Нет, так и оставайтесь".

Художник по костюмам Руслан Хвастов на меня какую-то дебильную шапочку надел — без смеха смотреть нельзя было, грим наложили удачный. Сцену избиения снимали два дня, долго с детьми репетировали. Чтобы меня не покалечить, обрядили в защиту, об которую ребята едва руки-ноги не поломали. В конце концов все получилось.

После съемок позвонил Олег Кохан, продюсер: "Слушай, проявили материал, такой класс, ну вообще! Шикарная, потрясающая сцена, прямо мороз по коже". Я так обрадовался. Думаю, все, это "Оскар"! Уже нос задрал кверху, за что и был наказан. Пришел на озвучание и, к своему ужасу, обнаружил, что сцену избиения — то есть 80 процентов моей роли! — вырезали.

— А на каком основании?

— Спрашивать "почему" не стал, уже ничего нельзя было изменить. Фильм смонтирован. Сам пришел к выводу, что моя сцена слишком трагична и эмоциональна для начала фильма. Наверное, я поступил бы так же. Бывает, что снимаю яркие сцены, а на монтаже выбрасываю, потому что они отягощают общую конструкцию. Дизайн автомобиля должен быть безупречным.

"Я НЕ МОГ ОСЛУШАТЬСЯ СВЯЩЕННИКА — ВОТ И СЛУЖУ ПОМАЛЕНЬКУ"

— Обидно, что лишней деталью стала именно ваша сцена?

— Конечно. Артисты, как дети, обидчивы и эгоистичны. По личным ощущениям помню, что роль удалась, аплодировала вся съемочная группа... Досадно. Но, поймите, Муратова беспокоилась о фильме в целом, а не о моей роли.

— Не секрет, что самым прибыльным видом современного искусства является кинематограф. Похоже, что наши украинские власти так не считают. До сих пор неизвестно, как сложится судьба легендарной Одесской киностудии...

— Она простаивает, потому что российские продюсеры в последнее время перестали размещать свои проекты в Украине. А наше государство, увы, не выделяет средств на поддержку киноиндустрии. В отличие от России, где на кинематограф тратятся огромные деньги. Понятное дело, чиновники там получают свой откат, но какая-то часть остается кино. Чтобы снять на видео малобюджетный фильм с недорогими артистами, потребуется 150-200 тысяч долларов, если на кинопленку — 300-500 тысяч. Кто станет выделять такие деньги, если у нас люди не накормлены? В Украине молодые ребята снимают на мобильный телефон, фотоаппарат или любительскую камеру.

— Скажите откровенно, вам сегодня удается реализовывать себя как режиссеру?

— На полке лежит несколько киносценариев — ищу инвесторов, сам рассылаю материалы на все московские и украинские телеканалы. В середине 90-х было гораздо легче: богатые люди не жалели денег на хорошие дорогие проекты, а сегодня жадничают.

Вот я прихожу на очередной телеканал, приношу новую программу со свежими идеями, читают сценарий: "Ой, класс, супер!". — "Так возьмете?". — "Не формат!". — "А почему?". — "Да по кочану". А что такое "формат"? Нынче искусство ограничено общественными стандартами. Телевидение снова превратилось в идеологию, как это было раньше.

— Георгий, вы нашли нишу, в которой вам не диктуют условия и не ставят ограничений. Имею в виду многолетнее увлечение живописью...

— Я не стою на месте, не держусь за одну фишку, хотя с точки зрения шоу-бизнеса это неправильно. Надо освоить какую-то одну стихию, прыгнуть на эту волну и сидеть на ней, грести, загребать лопатой.

На моем счету семь персональных выставок. Картины покупают не только обыватели, но и коллекционеры. Сначала я заподозрил, что полотна приобретают исключительно поклонники, но когда работами стали интересоваться иностранцы, сомнения развеялись. Живопись — ремесло для души. Основного заработка она не приносит. Я могу рисовать в свое удовольствие. И если не продам сегодня картину, мне будет на что жить. Это дает возможность свободно творить.

— Честно признаться, до сих пор в голове не укладывается, как клоун Георгий Делиев в церковь ударился и стал пономарем?

— Я не ударился. И раньше ходил в храм, пытался познавать слово Божье, так как отчасти духовной работой занимаюсь. А два года назад участвовал в миссионерском рок-туре в честь 1020-летия Крещения Руси. Творческие коллективы из России и Украины на городских площадях собирали огромное количество людей, особенно молодежи. Впервые православная церковь провела акцию, способную объединить людей.

Во время тура я познакомился с отцом Евгением, священником храма Рождества Христова. Мы подружились, я попросил его стать моим духовником, и он согласился. Протоиерей пригласил меня в гости в Куриловский храм и предложил службу пономаря. Я не мог ослушаться священника. Он сразу как-то вовлек меня... Вот и служу помаленьку. По случаю своего юбилея был отмечен высокой церковной наградой по благословению Его Блаженства, Блаженнейшего Митрополита Владимира. Этот церковный орден — большой аванс, на самом деле я еще мало что сделал. Самому было любопытно, почему меня удостоили такой награды. "Вот так Господь распорядился", — ответил батюшка. "Так мне же теперь аванс надо отрабатывать". — "Так и отрабатывай!".

— Что входит в ваши пономарские обязанности?

— Я, по сути, технический помощник: готовлю инвентарь, подаю церковные предметы, звоню в колокола. Признаться, звоню в колокола иногда бестолково, там много тонкостей. Задавать свой ритм нельзя, все должно быть отработано четко, как в армии.

— Вы великий пост соблюдаете?

— Да, строго и выдерживаю его спокойно. В первую и последнюю неделю на сцене не играю, в Страстную пятницу служу седмицу. В этом году ранняя Пасха, Страстная неделя с "Юмориной" совпали, так что передо мной встал вопрос личного выбора. Но я все-таки светский человек и не так строго следую законам Божьим. Пост — это внутреннее понимание, а не преодоление.