Каждый день ровно в 13:00 работающие на Серебряной фабрике Джона Харди ювелиры и дизайнеры, а также гости, которые приезжают сюда со всех концов света, собираются на обед под огромным деревом – баньяном. Оно такое большое, что в его тени хватает места всем, и жара не может пробиться сквозь густую листву. По традиции каждый обед начинается с краткого приветственного слова.

В тот день Джон Харди вместо обычного приветствия достал пачку старых школьных дневников, присланных его матерью из Оттавы. Апатичный, бездеятельный, спит на ходу, старается изо всех сил, но чудовищно медлительный, - так отзывались о нем педагоги. Последняя запись от 22 июня 1967 года: «Джон не соответствует уровню выпускного класса школы. Резюме: оставить на второй год».

ПЕРВАЯ ВОЛНА

Положив дневники на стол, Джон продолжает: «В то время я и представить себе не мог, что буду читать вам эти позорные записи здесь, на Бали. Важно помнить: все мы путешественники, где и когда остановимся, мы не знаем. Поэтому надо любить свой путь на всем его протяжении». А 30-ю годами ранее, когда Джон Харди впервые попал на остров, вокруг так же, как и сегодня, зеленели рисовые поля, расцветали бугенвили и лотосы, порхали экзотические бабочки. Джон был всего лишь одним из многочисленных искателей рая на земле, которые покидают свой дом и родные страны, пытаясь достичь гармонии с миром.

Сегодня имя Джона Харди известно всему миру, он входит в пятерку лучших ювелиров Америки. Тогда, в далеком 1975-м, в кармане молодого человека лежал диплом выпускника колледжа искусств канадской провинции Онтарио и пара сотен долларов. А еще в придачу у него была дислексия и психологическая травма - результат трудных взаимоотношений с отцом. Дислексия - частичное нарушение процесса чтения - для кого-то могла стать тупиком. Хотя эта болезнь никак не сказывается на умственных способностях человека, она способствует развитию неуверенности в себе, затрудняет обучение по стандартным методикам. Если представить себе жизнь как море, а испытания - как волны, то эта волна могла спокойно поглотить молодого человека, на которого к тому же оказывал сильное давление отец.

Но Джон оказался хорошим пловцом: преодолев психологический барьер, он все же поступил в колледж искусств. А ведь когда-то он не мог сделать и простой вещи - нарисовать круг. Учителя сильно бы удивились, увидев сегодняшние наброски Харди к новым коллекциям. Джона считали глупым. Отец, конечно, знал, что никакой он не отсталый, и очень хотел успеха для собственного сына. Только методы воспитания были слишком жесткие. «Если бы сегодня он был жив, то наверняка бы мною гордился», - говорит Харди.

Джон сумел воспользоваться предоставленным ему шансом. Кто-то навсегда остается там, откуда начал, пользуясь тем, что уже приготовлено, он же всегда старался добиться своего, изловчиться. Сам Харди говорит: «...с дислексией, если не можешь войти через парадную дверь, входишь с черного хода; не можешь нормально сесть в поезд, вскакиваешь на подножку мчащегося мимо вагона. Так я и прыгнул и оказался на Бали. Дальше ехать было некуда».

ВТОРАЯ ВОЛНА

Говорят, что Бали - это остров искусств. Местные художники, резчики по дереву, ювелиры славятся на весь мир. Традиции украшательства здесь очень сильны. В тропиках люди носят мало одежды. Вместо шляп и пальто они украшают себя ювелирными изделиями. В прошлом у балийских правителей было 30-40 жен и, соответственно, множество детей. Специально для них содержались целые деревни царских ремесленников-ювелиров, прямые потомки которых по сей день продолжают дело предков. Войдя в эту культурную среду, Джон практически ничего не знал о ювелирном деле.

Он вообще тогда мало что знал. В одном был уверен точно: он никогда не будет таким, как все. В его голове роились миллионы идей. Джон прыгал во все волны и греб изо всех сил. Вдохновленный экзотическим великолепием истории и обычаями повседневной жизни острова, молодой Джон Харди начал работать с балийскими мастерами, изучая все тонкости местного ювелирного ремесла. Так, толком не умея рисовать, Джон постиг секреты местных мастеров и стал делать свои украшения. Нужно было жить и зарабатывать деньги. Каждое проданное изделие - это еще несколько дней жизни, исполненной гармонии, подальше от Оттавы и от отца. Джон взял за основу традиционные балийские ремесла и преобразил их, создавая современные версии изделий народного творчества. Чтобы стать дизайнером и делать то, что нравится людям, нужно потратить время на то, чтобы этих людей понять.

Джон долго к этому шел. А в 1982 году на острове появилась красавица Синтия - любовь всей его жизни, будущая жена и деловой партнер. Так же как и Джон, Синтия отправилась в кругосветное путешествие, но доехала только до Бали. Остров стал ее первой и последней остановкой. Оставив родную Калифорнию и карьеру юриста, она, как и Джон, открыла свой собственный ювелирный бизнес. Джон влюбился сразу. «А мне он вообще сначала не понравился», - улыбается, вспоминая, Синтия. Тем не менее, попав под обаяние нескончаемых идей Джона, Синтия сдалась, и в 1989 году пара объединила усилия вокруг марки John Hardi Collection. «Джон переполнен идеями. Они все отличные, но я знаю, какие из них будут работать», - говорит Синтия. Именно она сделала ювелирные изделия марки такими продаваемыми. Эта хрупкая, похожая на балерину женщина оказалась талантливым организатором и превратила маленькое частное ювелирное дело в компанию мирового масштаба. Синтии посвящается самая таинственная, самая красивая и знаменитая коллекция Джона Харди - Cinta. Но все эти победы случатся в будущем, а пока Джон и Синтия живут в маленьком арендованном доме, недалеко от балийской мекки искусств Убуда. Там нет ни водопровода, ни электричества, ни телефона. Чтобы послать факс, приходится подниматься по лестнице в 300 ступеней.

ТРЕТЬЯ ВОЛНА

Сегодня John Hardi Collection - это предприятие с ежегодным оборотом в $100 млн. Украшения марки носят Стинг, Сара Джессика Паркер, Селин Дион, Кейт Бланшетт, Мик Джаггер и прочие знаменитости. Коллекции Джона Харди продаются более чем в 400 магазинах в одних только Соединенных Штатах, включая самые престижные - Saks 5th Avenue и Neiman Markus, а также в России, Японии, Эмиратах и Гонконге. Дизайнеру принадлежит огромная квартира около Линкольн-центра в Нью-Йорке, офисы и шоу-рум на самом верхнем этаже здания Starret-Lehigh в Челси, откуда открывается панорамный вид на Гудзон. Но Джон и по сей день остается на Бали. Вместе с Синтией и маленькими дочками Кьярой и Кариной он живет в доме, о котором не устают писать самые авторитетные архитектурные издания мира. В мастерских и офисах Джона Харди работает 700 человек из Европы, Америки, Азии и Австралии. Изделия выполнены только из высококачественных материалов руками потомственных мастеров, предки которых создавали украшения для правящих династий Индонезии. Однако замечательны не только сами украшения, но и среда, в которой они производятся. Мастерские Серебряной фабрики - это комплекс невысоких глинобитных зданий с крышами из пальмовых веток. Они сливаются с тропическим пейзажем, утопают в бугенвилях, орхидеях и бамбуковых зарослях. Дома соединены дорожками, выложенными речной галькой. По всей территории расположены небольшие пруды с перекинутыми через них мостиками. Это кажется райским садом, а при ближайшем рассмотрении так оно и оказывается: все, что здесь растет, можно есть. Территория мастерских одновременно является экологической фермой. Здесь производят великолепные продукты для всех, кто работает на Серебряной фабрике. Джон и Синтия считают, что ценность вещи заключается не только в качестве материалов и мастерстве. Огромную роль играет также настроение, здоровье и условия жизни художника, который эту вещь создал. Есть особое состояние духа, которое передается всему этому серебру и золоту через руки мастера. Имя Харди было сделано за счет создания уникального стиля, основанного на традиционном балийском дизайне.

Джон популяризировал юго-восточную эстетику через свои серебряные изделия. Он сохраняет и развивает старинные традиции и как будто вводит снова давно забытые балийские ювелирные техники. Как и 2000 лет назад, каждое изделие изготавливается вручную. Для Харди разница между ручным и машинным производством так же очевидна, как разница между прекрасной тканью, сотканной вручную, и материалом, произведенным машиной. В каждом изделии марки - частица души человека, который его делал. Только на Бали можно позволить себе роскошь использовать тысячелетние традиции, производить украшения ручной работы и привлекать лучших западных дизайнеров, обещая им жизнь и творчество в земном раю. Результат - исключительное внимание к деталям, прекрасная обработка изделий, неуловимая тайная связь между вещью и ее обладателем. Ги Бедарида, главный дизайнер и креативный директор компании, говорит: «Все это мы могли бы делать с помощью машин, но это было бы подобно смерти. Смерти традиций и души».

НА БЕРЕГУ

Джон и Синтия полностью прониклись балийской культурой. Они говорят на местном наречии, знают местные традиции, ходят в храмы, их жизнь неразрывно связана с жизнью острова. Здесь их дом, дело жизни. А когда-то на месте Серебряной фабрики были лишь рисовые поля. И Джон понимает: он здесь, несмотря ни на что, всего лишь гость. Ветер изменится, и они могут покинуть райский остров ради новых открытий. Чтобы, как когда-то, по зеленым рисовым полям бежал волнами ветер.