Наталья Алексеевна, сестра Петра I — царевна, родилась 22-го августа 1673 года, дочь царя Алексея Михайловича и второй супруги его, Натальи Кирилловны Нарышкиной. От этого брака было трое детей: Петр, Наталия и Феодора.

Царевич Петр был только на год с небольшим старше своей сестры Наталии, и между ними с детства установилась искренняя дружба, продолжавшаяся всю жизнь.

В 1681 г. мамой у царевны была кн. Праск. Ив. Ромодановская, с жалованьем 50 руб. в год; постельницы ее: Авдотья Невежина, Агафья Волошенинова, Фекла Зуева, Марфа Залеская, Пелагея Дедюрнева получали по 4 руб. в год. Остальной штат, т. е. боярыни (по 25 руб.), казначеи (по 8 руб.) и боярышни (по 7 руб.), был общий у царевича Петра и у царевны; учила брата и сестру одна и та же учительница — Феодора Петрова, получавшая 8 руб. в год. Была у них и карлица Устинья Поликарпова.

Летом царевич и царевна гуляли вместе в Московских "красных набережных садах" своего брата, царя Феодора Алексеевича, а в 1681 г. смотрели на устройство в его "нижнем" саду пруда, где Петр впервые стал плавать в лодках и камягах, в потешных карбусах и ошняках.

Одновременно с первыми шагами на судоходном поприще Петр забавлялся и воинскими играми с малыми "ребятками", взятыми ему в товарищи. Если царевна и не принимала непосредственного участия в забавах брата, то, вероятно, присутствовала при его водяных и сухопутных "потешных" упражнениях, слышала постоянные разговоры и рассказы об этих предметах; она так сроднилась со всем, что интересовало Петра, что впоследствии, когда он, будучи уже царем, одерживал ту или другую победу, спешил обрадовать сестру собственноручным письмом или поручал Ф. А. Головину и А. Д. Меншикову уведомить ее о том и поздравить.

Наталья Алексеевна разделяла в детстве не одни только забавы брата: она пережила вместе с ним и с матерью много и печального.

15 мая 1682 г., в день стрелецкого бунта, в ее тереме, оставленном, по-видимому, без обыска, спасались ее дед, Кирилл Полуектович Нарышкин, ее дядья — Иван, Лев, Мартемьян и Феодор Кирилловичи Нарышкины, несколько родственников, занимавших должность комнатных стольников, и Андрей Артамонович Матвеев, сын Артамона Сергеевича.

Во все время правления царевны Софьи Наталья Алексеевна с матерью и братом живала по летам в с. Преображенском, а зимою в Москве.

Впоследствии, после заточения в сентябре 1698 г. царицы Евдокии Феодоровны в Суздальском Покровском монастыре, где она была пострижена в июне следующего 1699 г. под именем Елены, к Н. А. в село Преображенское был перевезен малолетний сын Петра, царевич Алексей. В Москве по этому поводу носилась молва, что "остудила царя к царице золовка ее, царевна Наталия Алексеевна"; но то были одни предположения стрельцов и Лопухиных (родственников царицы Евдокии), озлобленных против Петра и против всех, кого он любил. Так как Н. А., по выражению Устрялова, "с жаром чистой, прекрасной души, любила все, что нравилось брату", и находила удовольствие в обществе иноземцев, то бывала с Петром и в Немецкой Слободе.

На масленице 1699 г., когда в Москве происходили разные увеселения, между прочим зажигались "потешные огни" (фейерверк), до которых Петр был великий охотник, царевна Н. А. и племянник ее, царевич Алексей Петрович, любовались на это зрелище из особой комнаты в Лефортовском дворце. На другой день они там были опять, чтобы посмотреть на танцы после обеда, данного по случаю прощальной аудиенции бранденбургскому послу.

Под 1702 годом мы встречаем подобное же известие: царевна Н. А. любовалась из окон московского дворца на аллегорические процессии в честь побед Б. П. Шереметева над шведами.

В конце 1699 г., 9-го декабря, умер генерал Гордон и Н. А. с царевичем присутствовали накануне его похорон на панихиде по нем в католическом храме.

27 апреля 1700 г. Н. А. ездила в Воронеж нарочно для того, чтобы присутствовать при спуске корабля "Предестинация", построенного самим государем. На содержание своего двора Наталья Алексеевна сначала получала всего 4351 руб. 32? коп. в год. Но Петр не любил роскоши и, будучи очень умерен в личных расходах, требовал, чтобы и на содержание отдельных дворов царской семьи не тратилось лишних денег. С этой целью он пересмотрел в 1700 г. роспись сумм, отпускаемых его невесткам и сестрам, и вместо 55836 руб. назначил на содержание всех их 35401 руб. Вследствие этого Н. А. стала получать только 2500 руб. При дворе ее жили, между прочим, две сестры кн. Меншикова, Мария и Анна Даниловны, Анисья Кир. Толстая и Дарья и Варвара Михайловны Арсеньевы; (в 1706 г. Дарья Мих. вышла замуж за кн. Меншикова). Эти придворные дамы составляли, как известно, общество и охрану "Катерины Михайловны", как в то время называли будущую супругу Петра, Екатерину Алексеевну Скавронскую.

Так характерно сказалось доверие Петра к сестре; близостью же ее к Меншиковым, Толстой и Арсеньевым объясняется последующее участливое отношение к ней со стороны "Ижорского князя". Но не одними воинскими потехами и фейерверками интересовалась царевна. "Европейское" влияние сказалось на ней в такой области, которая была мало развита в духовной природе ее брата. Петру, как известно, было чуждо всякое эстетическое чувство; у Н. А., наоборот, оно, несомненно, проявлялось в ее страсти к драматическим произведениям и театральным представлениям. Она была и автором "комедийных действ", и, так сказать, режиссером придворных театральных представлений. Все, что прежде ошибочно приписывали в этом отношении другой сестре царя Петра, царевне Софии, в настоящее время должно быть всецело отнесено к царевне Наталии Алексеевне. Увлечение ее театром — факт в высшей степени характерный и важный в истории умственного развития русской женщины.

Еще в 1690 г., при жизни царицы Натальи Кирилловны, давались комедии в покоях царевны, а в 1707—1711 гг. представления происходили, главным образом, при ее дворе в с. Преображенском. Туда, между прочим, посылались через государственный посольский приказ костюмы из "комедийной храмины" театрального антрепренера Фюрста, бывшего в то же время учителем театрального искусства. Голштинский посланник граф Бассевич, живший в России в 1713—1725 гг., в записках своих говорит следующее: "Принцесса Наталия, меньшая сестра императора, очень им любимая, сочинила, говорят, под конец своей жизни две—три пьесы, довольно хорошо обдуманные и не лишенные красот в подробностях; но за недостатком актеров они не были поставлены на сцену. Царь находил, что в большом городе зрелища полезны, и потому старался приохотить к ним свой двор".

Другой иностранец, Вебер, так говорит о театральной деятельности царевны: "Царевна Наталья еще до отъезда царя (вероятно, подразумевается отъезд Петра в Данциг 24 января 1716 г.) устроила представление одной трагедии, на которое дозволялось приходить всякому. Для этой цели она приказала приготовить большой пустой дом и разделить его на ложи и партер. Десять актеров и актрис были все природные русские, никогда не бывавшие за границей, и потому легко себе представить, каково было их искусство... Арлекин, из обер-офицеров, вмешивался туда и сюда со своими шутками, и, наконец, вышел оратор, объяснивший историю представленного действия и обрисовавший в заключение гнусность возмущений и бедственный всегда исход оных. Как уверяли меня, во всем этом драматическом представлении, под скрытыми именами, изображалось одно из последних возмущений в России (т. е. один из стрелецких бунтов). Шестнадцать музыкантов при этом зрелище, все чисто-русские, играли, как и все другие артисты, без всякого искусства".

После смерти царевны Н. А. все книги "комедианские" ее театра были отосланы 28 марта 1717 г. в санкт-петербургскую типографию и сложены в амбаре вместе с теми изданиями типографии, которые не могли поместиться в книжной лавке. Амбар этот стоял на Петербургской стороне около крепости, и его часто заливало во время наводнений; оттого, а также и от конопляного масла, которое, кстати, хранилось с книжным материалом, большая часть книг при разборке и осмотре их в разные времена оказались негодными. Вот что оставалось там от театральной библиотеки Натальи Алексеевны в 1723 г.: "Разных комедиантских действ письменных в пoл-дecть, в кожаном переплете — 2. Такие же письменные в бумажном переплете, в пол-десть, — 15 книг; действие о Георгии и Плакиде.

Тетрадь письменная в пол-десть, по которой действовано в комедии "О страдании св. мученик Ксенофонта и Марии — 7 тетрадей; Крисанфа и Дарии — 2 тетради; Адриана и Наталии — З тетради; Июлиана — 3 тетради; Евстафия Плакиды — 3 тетради; Павла и Иулиании — 3 тетради; Искупление человека от падения его — 3 тетради; Изъявление комедии, действуемой от ревности православия, тетрадь, печатанная церковными литерами (1704 г.). Повести о цесаре римском Отте — 7 тетрадей". Кн. Шаховской в своей статье о начале русского театра, между прочим, говорит: "Мне известно по семейным преданиям, что прабабка моя, Татьяна Ив. Арсеньева, боярышня царевны Софьи Алексеевны, представляла лицо Екатерины-мученицы в трагедии, написанной самой царевной (так она сказывала своей дочери, а моей бабке), и что Петр Великий, бывая всегда при театральных зрелищах в теремах своей сестры, прозвал Татьяну Ивановну "Екатериной Мученицей большие глаза". И. Е. Забелин и П. О. Морозов пришли к заключению, что пьеса эта написана не царевной Софьей, как утверждали некоторые, а царевной Натальей Алексеевной. Проф. Шляпкин полагает, что царевна Н. А. написала также и пьесы: "Хрисанф и Дария", "Цезарь Оттон" (или, иначе, "комедия Олундина") и "св. Евдокия". Последняя из этих пьес, по мнению проф. Шляпкина, имела целью самооправдание царевны в том, что якобы она остудила любовь царя Петра к первой жене его, царице Евдокии Феодоровне Лопухиной.

Весьма интересно сообщение проф. Шляпкина о рукописи "Номоканон" (второй экземпляр), найденной им в 1892 г. в Устюге Великом. Между заглавным листом и правилами Номоканона написаны отрывки из нескольких комедий, а на обороте 90-го листа — ноты, которые относятся к комедии "Иудифь". Переписчиком и первым владельцем рукописи был карлик Георгий Кордовский, как это можно заключить из надписей на первой странице. Рукопись представляет подлинный список ролей, с ремарками для выхода и ухода, с окончанием реплик предшествующих лиц; а так как роли, переписанные Кордовским, большей частью старческие и полукомические, соответствующие старческому лицу и малому росту карлика, то весьма вероятно, что он был не только переписчиком, но и исполнителем этих ролей. Рукопись эта заключает отрывки ролей из нескольких пьес, написанных царевной Н. А. или только игранных на ее театре. На основании исследования пр. Шляпкина можно сказать о тех пьесах, которые, как уже было выше упомянуто, принадлежат перу царевны, следующее: "Комедия о св. Екатерине" очень близка к житию св. Екатерины великомученицы, помещенному в Четь-Минеях св. Димитрия Ростовского; многие места жития повторяются в пьесе буквально. В отрывке комедии о "Хрисанфе и Дарии" не видно заимствований из текста Четь-Миней, а потому слова Карфопора можно с большою вероятностью приписать творчеству царевны. Относительно комедии о "св. Евдокии" Морозов говорит: "Действие было составлено по житию без всяких украшений в стиле школьной драмы, без аллегорических фигур и хоров... по всей вероятности, оно было переделано в драму человеком, не коснувшимся школьной мудрости". Оригиналом для "комедии Олундиной" послужила повесть, переведенная с польского языка на русский в 1677.

В 1708 г. Наталья Алексеевна впервые приехала в Петербург вместе со своими сестрами (от первого брака царя Алексея Михайловича), царевнами Марьей и Феодосией Алексеевнами, а также с царицей Прасковьей Феодоровной и ее дочерьми, герцогиней мекленбургской Екатериной Иоанновной и царевной Прасковьей Иоанновной. Царевна поселилась на Крестовском острове, но жила там, по-видимому, не постоянно, так как, например, в 1709 г., когда в Москве торжественно праздновали Полтавскую победу, она принимала участие в торжествах и несколько дней кряду "трактовала" многих высокопоставленных лиц.

В 1713 г. дом Натальи Алексеевны в Петербурге находился между церковью Божией Матери Всех Скорбящих и дворцом царевича Алексея Петровича.

В этом году в половине мая приехала в Петербург кронпринцесса Шарлотта, вышедшая замуж за царевича Алексея Петровича еще 14 октября 1711 г., но продолжавшая жить за границей. Царь и царевич были в это время в финляндском походе, а потому Шарлотта уведомила Наталью Алексеевну о своем прибытии в Нарву. Царевна послала ей ответное письмо, в котором выражала радость по случаю ее скорого приезда в Петербург; сожалела, что царь и царевич отсутствуют, и обещала позаботиться об ее увеселении.

Кронпринцесса скончалась 22 октября 1715 г., десять дней спустя после рождения сына Петра, и Наталья Алексеевна, в числе других лиц царской семьи, присутствовала на ее похоронах. Восприемниками от купели новорожденного царевича Петра Алексеевича были царь Петр и Наталья Алексеевна. — 4 января 1716 г. кн. Меншиков возил к Наталье Алексеевне чертеж примерной планировки Васильевского острова с предложением выбрать там место для своего дворца. Царевна поехала с Меншиковым на остров, выбрала место и заехала потом с ним вместе к царице Прасковье Феодоровне, которая по ее совету выбрала для себя соседнее с нею место. Но Наталье Алексеевне не суждено было переехать на Васильевский остров: она вскоре стала прихварывать и скончалась от катара желудка 18 июня того же 1716 года. Во время болезни Натальи Алексеевны все близкие навещали ее, так как она была всеми любима, — только царевич Алексей Петрович, по словам некоторых современников, не был ни во время ее болезни, ни на ее отпевании. По одним свидетельствам, царевич сердился на тетку за то, что она довела однажды, в 1707 г., до сведения царя о тайном посещении им матери его Евдокии Феодоровны; царь вызвал тогда Алексея Петровича в Жолкву и выразил ему свой гнев. Когда умерла царевна, то один из приближенных Алексея Петровича сказал ему: "Ведаешь ли ты, что все на тебя худое было от нее? Я слышал от Аврама (Лопухина)".

Совершенно иное доносил своему правительству голландский резидент Деби. "Особы знатные и достойные веры говорили мне, что покойная великая княжна Наталия, умирая, сказала царевичу Алексею: "пока я была жива, я удерживала брата от враждебных намерений против тебя; но теперь умираю, и время тебе самому о себе промыслить; лучше всего, при первом случае, отдайся под покровительство императора". Царь Петр был за границей (в Данциге), когда скончалась царевна Наталья Алексеевна. Сообщение печального известия принял на себя кн. Меншиков. Понимая, до какой степени тяжела будет эта потеря для царя, он выказал в своем письме большую заботливость о его душевном состоянии и здоровье.

Вот в каких выражениях сообщал он царю об этом печальном событии: "настоящего июня в 18 числе, в 9 часу пополудни, сестра ваша Ее Высочество Государыня Царевна Наталия Алексеевна, по воле Всемогущего, от сего суетного света переселилась в вечную блаженную жизнь. О болезни же Ее Высочества при сем докторское описание прилагаю; и понеже как вы сами, по мудрому своему рассуждению изволите знать, что сие необходимо есть; к тому ж мы все по христианской должности такие печали сносить повинны, того ради всепокорно прошу, дабы не изволили вы сию печаль продолжать... Паче же всего, мой всемилостивейший Государь и отец, изволь беречь свое здравие; понеже сами изволите рассудить, что печаль ни душевной, ни телесной пользы не принесет, а разве здравие повредит, от чего да сохранит вас Всемогущий Бог, у которого всем моим сердцем о том прошу". Царь отложил похороны сестры до своего возвращения из-за границы и распорядился построить в Александро-Невской лавре для ее погребения особую церковь во имя св. Лазаря. На "дело печального платья" по Н. А. он велел выдать до 535 ефимков.

Вернувшись в Петербург 10-го октября 1717 г., царь только месяц спустя — 13-го ноября, в шестом часу утра, отдал кн. Меншикову приказание о церемониале при перенесении тела Натальи Алексеевны в лавру; 15-го он сам осмотрел приготовления, а 17-го, в день св. Лазаря, присутствовал при выносе и погребении. 26 апреля 1719 г. там же погребен сын Петра, царевич Петр Петрович (р. 29 ort. 1715 г.). Потом была предпринята постройка Благовещенской церкви в Александро-Невской лавре; церковь эта освящена уже после смерти Петра, а во время построения перенесены были в нее 24-го октября 1723 г. тела царевны Натальи Алексеевны и царевича Петра Петровича — любимой сестры и любимого сына императора.

Память Натальи Алексеевны была дорога Петру; один ее дом он определил под приют для подкидышей, в другом поселился вместе с императрицей 28 апреля 1722 г. Еще при жизни Натальи Алексеевны, отличавшейся набожностью, у нее в доме по нынешнему Воскресенскому проспекту, была церковь во имя Воскресения Христова (отсюда название улицы и проспекта Воскресенскими), и здесь же была устроена первая в Петербурге богадельня, куда принимались старые и убогие женщины. После смерти царевны Петр велел пристроить к этому дому чулан с улицы, чтобы могли приносить туда младенцев, без объявления имен приносящих. На содержание богоделок и младенцев он назначил денежное и хлебное жалованье.