В детстве я постоянно прыгал.

До десятилетнего возраста я ни разу не видел прыжков с шестом . А в спортивную школу меня привел мой друг Вова Малахов, который был на три года старше. Тренер увидел меня и сказал: «Еще маленький, приводи его года через два». А Вова говорит: «Нет, он хороший, посмотрите сейчас».

Мои любимые украинские песни — «Ой, смереко» и «Червона рута». Я ведь в начальных классах пел в школьном хоре.

Мои родители не занимались спортом. Отец был военным, и он привил мне дисциплину. До какого-то момента ты противишься этому, но когда взрослеешь, ты понимаешь, что ничего плохого в этом нет. Дисциплина — это и есть сила.

Я ушел из дома в 15 лет. В Донецке поселился в общежитии при заводе. Прыжки с шестом развивались лишь в нескольких городах Советского Союза, и Донецк был одним из таких городов. Я сам себе покупал продукты, сам готовил, сам стирал, сам гладил, сам учил уроки, сам ходил в школу и сам ездил на тренировки. Все, что я делал, я делал сам.

Десяти дорог на вершину не бывает.

В наше время жвачки еще только появлялись и были настоящим дефицитом. Супруга нашего тренера привозила их из заграничных командировок, а тренер, ставя большую высоту, говорил: «Кто достанет — тому жвачка». За эту жвачку я боролся всю тренировку и в результате всегда получал ее. Мотивация в спорте играет очень важную роль.

Когда-то очень давно я работал с выдающимся психологом Рудольфом Загайновым. Он учил меня так: возьмите спортивную газету и прочитайте все заголовки. В любом заголовке вы можете найти подпитку для своей уверенности. Победишь себя — победишь всех; падая и вставая, мы растем; сильный человек в одиночестве становится еще сильнее. Вот такие заголовки встречались раньше в газетах.

Мои дети прекрасно понимают, что можно, а что нельзя.

С женой мы познакомились на стадионе, где она работала тренером по художественной гимнастике, а я тренировался. Она мастер спорта, и в нашем случае это очень облегчает отношения.

На завтрак я ем йогурт, сырники , запеканку . Это то, что нам позволяли есть, когда мы тренировались. На такой диете я сидел с 12 лет. И сейчас тоже ее соблюдаю.

Так получилось, что я знаю Януковича больше 25 лет — мы жили в одном доме. Обычно, если мы встречаемся, то играем в теннис. И каждый раз побеждает сильнейший.

Я знал, что мне собираются поставить памятник в Донецке, — и отнесся к этому негативно. Но городской совет Донецка принял такое решение, и я с ним смирился. А для себя определил: это памятник не человеку Сергею Бубке — это памятник спортсмену Сергею Бубке. Поэтому сейчас, проезжая мимо, я просто говорю ему: «Привет».

Все в жизни нужно зарабатывать трудом , талантом и способностями. Даже везение.

Журналисты называют Елену Исинбаеву Бубкой в юбке . Что ж, это их дело.

Я не всевышний, чтобы знать, когда превзойдут мои результаты. Но в том, что это когда-то произойдет, я уверен. Когда? Спросите об этом у действующих прыгунов. Если кто-то соберется это сделать, меня уж точно спрашивать не будут.

Многие люди не понимают, как можно жить в Монако (несколько месяцев в году Бубка живет там. — Esquire) — ведь с осени до весны там слишком спокойно. Но это как раз то, к чему я стремлюсь.

Монако — очень маленькое государство. Когда там начинаются гонки «Формулы-1», рев стоит такой, что слышно во всех соседних странах.

Почаще предъявляйте себе претензии.

Анекдот про Сергея Бубку я рассказать не могу. Я плохо их запоминаю.