Ее стиль

«У нее лицо эльфа с глазами олененка, наивному выражению которых противоречил острый ум, светившийся в них. У нее неправильной формы нос, широкий рот, и в то же время улыбка одновременно чувственная, шаловливая и абсолютно искренняя», – писала об Одри Хэпберн критик Марджори Розен.

Короткая стрижка с прямой челкой, карандашные стрелки, поднимающие и удлиняющие уголки глаз. Туфли-балетки, бледность лица и худенькое, тщедушное тело. Подражание Одри продолжается и после ее смерти. Супермодели и певицы, актрисы и светские барышни – для них Одри Хэпберн действительно стала иконой стиля, в отличие от бесцеремонных самозванок. Гораздо меньше последовательниц ее благородного служения в ЮНИСЕФ, помощи голодающим детям. Разве что была такой же принцесса Диана, ратующая за запрет противопехотных мин. Кажется, было в их жизни еще много общего.

«У нее не было времени на романы. У нее было призвание»

Это, слегка сожалея, констатировал ее партнер – актер Питер Финч. Одри побаивалась брака и сильных увлечений. Намного безопаснее казалась ей работа. Правда, она чуть было не вышла замуж, влюбившись в своего партнера по фильму «Сабрина» Уильяма Холдена, но известие о том, что возлюбленный сознательно подвергся вазэктомии, разрушило предполагаемый брак.

«Я буду чувствовать себя совершенно счастливой, если проведу все время с субботнего вечера до утра понедельника у себя дома», – признавалась Одри. В этом она не была похожа ни на одну из своих коллег.

Впервые они встретились с Феррером в Лондоне на домашней вечеринке летом 1953 года. Мел был на двенадцать лет старше Одри, как раз на полный зодиакальный круг. Она уже видела его в фильме «Лили» в роли кукольника. Кажется, он был похож на принца, хотя многие упрекали его в профессиональной холодности. Она, безусловно, не слышала тогда, как отзывались о Меле: «В нем нет теплоты, ему нечего дать зрителю. Умный – да, добрый – отнюдь». Сблизившись, Одри с удивлением узнала, что Мел пишет детские книжки, ставит спектакли на радио и в театре и вообще знаком со всеми в Голливуде. У них было много общего, и прежде всего трудное детство, отягощенное серьезными болезнями. Мел болел полиомиелитом и много сил отдал восстановлению моторики в своей полупарализованной руке. Одри девочкой во время войны голодала до такой степени, что выкапывала из промерзлой земли картошку, репу и даже луковицы тюльпанов.

Одним из первых подарков Мела было изящное ожерелье из настоящих морских водорослей. Он вручил его в день бродвейской премьеры спектакля «Ундина» по сказке Андерсена. Одри была русалочкой. Мел – рыцарем и в тот раз также антрепренером. Именно тогда Одри впервые почувствовала надежное плечо Феррера. Он окружил Одри заботой, которой ей всю жизнь не хватало. Это он посоветовал ей законспирировать телефон так, что даже ее ближайшие сотрудники не знали его тайный номер. Мел подарил двух пуделей, и теперь именно они скрашивали ей тихую жизнь в перерыве между спектаклями и съемками. Влюбленные стали давать интервью только вместе, фотографироваться только вместе. И светские хроникеры всерьез заговорили о новом союзе.

Весной 1954 года Одри получила «Оскара» за свою роль в «Римских каникулах» и премию «Тони» за «Ундину». Но успех был оплачен дорогой ценой. Здоровье хрупкой актрисы было подорвано, Мел помог ей уехать в Швейцарию. Она поселилась в тихой гостинице на берегу озера Люцерн, строго соблюдала диету и укладывалась спать в восемь часов вечера. В конце лета она приняла предложение Мела и послала ему к тридцатисемилетию тот самый тайный знак – подарок. «Схожу с ума по парню» – похоже, так оно и было…

Они поженились ровно через месяц. Гражданская церемония состоялась 24 сентября в мэрии маленького городка на самом берегу озера. На следующий день к обряду венчания в церкви отряд швейцарской полиции не допустил ни единого чужака. Кроме самых близких родственников и друзей там никого не было. Под сильнейшим ливнем, обещавшим счастье, Мел и Одри освятили свой союз. Детективный сюжет продолжился. Было объявлено, что молодожены отправляются в свадебное путешествие по Италии. А на самом деле они тайно вернулись в домик Одри, чтобы наедине отметить бракосочетание. Когда же парочка действительно с величайшими предосторожностями добралась все-таки до Рима, погоня папарацци за их автомобилем предвосхитила очень похожую гонку за другой принцессой, трагически погибшей в парижском тоннеле.

«Молоко, дорогая, только молоко!»

В Италии Мел всерьез вошел в роль мужа – он скрупулезно следил за здоровьем Одри, не позволяя ей ни глотка спиртного. Свежайшие продукты попадали к ним на стол прямиком с огорода хозяина маленькой виллы. Домашний хлеб, который Одри сама научилась печь у местного пекаря, наполнял дом теплым уютным запахом. Когда Одри почувствовала, что забеременела – их счастью не было предела.

«Когда-нибудь, – говорила Одри в одном из интервью в 1953 году,– я просто влюблюсь и выйду замуж. И это не будет иметь никакого отношения к моей карьере». Как же она ошибалась! Вся ее последующая карьера строилась в тесной взаимосвязи с ее семейной жизнью.

Теперь Одри и Мел не желали разлучаться во время съемок. Их главным условием было совместное участие в одних и тех же фильмах, либо в разных, но снимающихся недалеко друг от друга. Когда супруги стали вместе сниматься в «Войне и мире», Одри, по словам режиссера, «предоставила мужу возможность устраивать скандалы за нее». Но их дуэт в экранизации знаменитого романа оценили как «до обидного холодный». А тут еще беда подстерегла неожиданно – у Одри случился выкидыш. Для юной трогательной женщины, мечтающей о материнстве, это было страшным ударом. Началась полоса черной меланхолии, заглушаемая не только молоком.

После тяжелых и серьезных съемок в «Войне и мире» судьба подарила Одри легкомысленную «Забавную мордашку» с великолепным партнером – знаменитым Фредом Астером. А тем временем Мел начал сниматься в фильме Жана Ренуара «Елена и мужчины». Условия их обязательного соседства по съемкам соблюдались, и весной 1956 года Одри вместе с Мелом оказались в Париже, остановившись в отеле «Рафаэль». Здесь в гостиничном номере Одри впервые создала свое уютное гнездышко, заменив всю казенную мебель и освещение, развесив картины, ковры и фотографии. Все было подобрано с высочайшим вкусом: постельное белье, вышитые салфеточки, посуда и столовое серебро. Оказалось, что все это богатство в ожидании их собственного дома хранилось в Швейцарии.

Отныне Одри со свойственной ей педантичностью возила повсюду подробные списки своего передвижного имущества. И куда бы ни заносила их с Мелом судьба, она могла заказать по почте у своих помощников любую вещь из своего перечня – к моменту приезда семейства их ожидал домашний уголок. Эта «принцесса», как обнаружилось, прекрасно справлялась с отвертками и молотками, могла починить даже магнитофон. Еще она, к недоумению журналистов, скрупулезно вычитывала тексты собственных интервью, исправляя ошибки. Она оказалась на редкость трудолюбивой, и союз их с Мелом странно уравновешивался.

«Я последую за тобой повсюду»…

Год 1957-й. Все-таки было почти невозможно сочетать творчество и географию съемок – Мелу пришлось уехать на юг Франции. Одри в «домашнем» номере отеля «Рафаэль» почувствовала себя совсем одинокой. Перед отъездом Феррер купил крошечную собачку – йоркширского терьера. В надежде, что прелесть эта по кличке Фэймос («Знаменитость») будет рядом с Мелом, Одри перенесла на нее всю свою нерастраченную материнскую любовь. Разлуку супруги переносили тяжело. Одри начала пить, Мел нервничал, не отходя от телефона.

Вообще карьера Мела стала складываться не слишком удачно. Один из режиссеров, оценивая его шансы, высказался откровенно и жестоко: «Публике не нравятся худощавые мужчины с редкими волосами». Все попытки совместного участия любящих супругов в новых проектах были обречены. Играть любовников они не могли – романтическая страсть не высекалась, разбудить жестокость и властность не получалось тоже. Наконец, когда Ферреру предложили роль в фильме «И восходит солнце», который должен был сниматься в Мехико, Одри решила бесповоротно – она отправляется за ним и на год отказывается от любых предложений.

К сожалению, роль хемингуэевского героя не принесла Мелу успеха. Одри, наоборот, сыграв через год молчания одну из лучших своих ролей в «Истории монахини», неуклонно устремилась ввысь. Следующей уже их общей работой была картина «Зеленые поместья». Режиссером фильма должен стать Феррер – таковым было непременное условие участия в нем Одри. Так уж случилось, что именно с этого проекта начался обратный отсчет для счастливой семейной пары Хэпберн – Феррер. Мел всеми силами стремился создать значительное произведение, но, увы! Даже блистательная игра жены, положившей на алтарь любви все свои силы, не спасла проект, оцененный критиками, как блеклая копия «Тарзана».

В январе 1959-го в Мексике во время съемок вестерна «Непрощенная» Одри упала с лошади и сильно разбилась. Четыре сломанных позвонка, и снова драматическая потеря еще не родившегося ребенка. Казалось, само провидение строило жестокие препятствия семейному счастью Ферреров. Одри, как всегда, винила в происшедшем только себя. И снова накрыла ее черная безысходность. Она отказывалась от безупречных предложений и проектов: «Клеопатра», «Вестсайдская история» прошли мимо нее.

«Замужем, по-настоящему замужем»

К великой радости супругов, в начале лета 1959 года Одри вновь забеременела и в январе 1960-го, наконец, благополучно родила. Мальчика назвали Шон, что означает «Дар Божий», но для мамы он был Пухом, в честь Винни – смешного медвежонка. «Я уверена, что для того, чтобы стать по-настоящему хорошей актрисой, необходимо пройти через опыт рождения ребенка», – говорила Одри. Почувствовав себя безмерно счастливой матерью, она не торопилась возвращаться к работе. Теперь она четко понимала: с кочевой жизнью надо кончать. Но Мел слишком привык к путешествиям и приключениям. Звоночек прозвенел – их стремления и пути постепенно стали расходиться в разные стороны.

Но были еще счастливые дни Рождества 1960 года во время съемок «Завтрака у Тиффани» в Голливуде, которые Одри провела вместе с мужем и сыном.

Наконец, вернувшись через некоторое время в свой родной Бургеншток, семейство зажило спокойной и мирной жизнью. Они вместе ездили за провизией на рынок в Люцерн. Одри сама готовила и с удовольствием принимала гостей. Их соседями стали Софи Лорен и Карло Понти. Две талантливые актрисы даже подружились и как кумушки коротали долгие зимние вечера в отсутствие занятых мужей.

Дела у Мела шли из рук вон плохо. Его все реже приглашали сниматься, а собственный режиссерский опыт после «Зеленых поместий» даже не обсуждался. В фильмографии Одри эта работа так и была признана самой слабой. Работая над «Завтраком у Тиффани», Одри одновременно приняла приглашение сняться в фильме «Детский час» вместе с Ширли Мак Лейн. В этой картине о запретной лесбийской любви Хэпберн впервые попала в сомнительную ситуацию. Журналисты даже заподозрили ее саму в нетрадиционной ориентации. Но вскоре все пересуды прекратились. Репутация идеальной жены Одри осталась безупречной.

«Париж, когда там жара» – так неуклюже в русском переводе назывался новый фильм, в котором предстояло сняться Одри. И партнером ее на этот раз должен был стать Уильям Холден. Тот самый, за которого она чуть было не вышла замуж десять лет тому назад. Они встретились, и забытые чувства вспыхнули вновь. Но, увы, Холден очень изменился: слишком много пил и часто даже срывал съемки. К тому же папарацци подстерегли его в тот момент, когда он пытался залезть в окно к Одри. Мел, кстати, тоже снявшийся в одной из эпизодических ролей, что самое странное, – совсем не ревновал свою жену к Холдену. «Я совершенно не ревную, они давние друзья, пусть себе развлекаются», – вскользь заметил он. Скандальная ситуация завершилась оживленными толками коллег и фотографиями в светской хронике. «Как актриса, она не считала себя обязанной проявлять показные эмоции. Она просто выражала собственные чувства…Оглядываясь назад, я думаю, что она напоминала принцессу Диану», – вспоминал автор сценария Фредерик Рафаэль.

«Мирная обитель»

Потом были Италия и Испания, куда Одри, верная своим обещаниям, последовала за мужем. Мел должен был снять там несколько фильмов. Жена на этот раз была при нем в качестве ассистента. Она многим могла пожертвовать ради семейного спокойствия. Но когда Мел предложил окончательно обосноваться всей семьей в Испании, Одри настояла на своем: только Швейцария. Маленькая деревушка Толошеназ недалеко от Лозанны стала их домом. Общим на несколько лет и на всю жизнь – для Одри. Она назвала свои владения «Мирной обителью». Но Мел так и не мог смириться с оседлостью. Снова – Испания и не только потому, что Ферреру так нравился этот край. Стало уже совершенно понятно, что тянет его к молоденькой местной девушке по имени Марисоль. Он решил сделать из юной танцовщицы актрису. Не давали ему покоя лавры Пигмалиона.

Одри, между тем, снялась в великолепных фильмах: «Моя прекрасная леди» и «Как украсть миллион». Баснословные гонорары лишь увеличили пропасть между супругами. А съемки в ленте «Двое в дороге» связали на страницах прессы имя Хэпберн с именем актера Альберта Финни. Он был на семь лет моложе Одри и производил впечатление самоуверенного нахала. Пожалуй, ей не хватало в жизни именно такого партнера. Роль удалась – роман тоже!

«Дождись темноты»

Рождество 1967 года вновь соединило семью. Одри, Мел и семилетний Шон провели замечательную фотосессию, которая должна была убедить всех в крепости семейных уз и взаимной любви супругов. Но жемчужное ожерелье, подаренное мужем к Новому году, к сожалению, обещало горючие слезы. Так и случилось. В конце лета у Одри, решившейся на второго ребенка, случился выкидыш.

Брак Одри и Мела неуклонно несся в пропасть. Их теперь связывал только сын. Чтобы хоть как-то предотвратить окончательное расставание, Одри попыталась удержать их союз самым привычным способом – совместной работой. Сценарий о слепой женщине, ставшей жертвой торговцев наркотиками, выбрали Мел Феррер в качестве продюсера и Теренс Янг в качестве режиссера. В главной роли, безусловно, Одри Хэпберн. Съемки проходили в Голливуде. Одри хотела, чтобы и Шон присоединился к родителям, но в Швейцарии его окружали друзья, да и занятия в школе не позволяли отвлекаться надолго.

Фильм «Дождись темноты» имел большой успех, а Одри номинировали на «Оскар».

Но спасительная работа уже не могла помочь браку с Феррером. Они расстались, пока на время. Одри болела и худела, Мел сохранял видимое спокойствие и брался за новые проекты. Через много лет, вспоминая этот тягостный период жизни, Одри призналась: «Я полагала, что брак между двумя добрыми, любящими друг друга людьми должен существовать, пока один из них не умрет. Я понимала, как тяжело быть мужем мировой знаменитости, быть всегда вторым на экране и в жизни. Как Мел страдал… Но, поверьте, для меня карьера всегда была на втором месте».

В конце 1968 года развод был оформлен официально, а уже через месяц Одри вышла замуж за молодого психиатра Андреа Дотти, помогавшего ей выйти из депрессии. Увы, этот брак тоже нельзя назвать счастливым.